Лично я к сладостям равнодушен; давно привык к тому, что погорше и покрепче - к разведенному или чистому спирту, бывало, одеколону, самогону, ну а если позволяли финансы, то к водке, коньяку или же виски. Да и внешне, судя по словам моих знакомых, я вовсе не похож на сластену, которые обычно бывают румяны, холены, круглолицы и слабо улыбаются испорченными зубами. Я больше похож на уставшую лошадь, может, даже загнанную, с потускневшим взглядом, в котором уживаются скорбь по чему-то безвозвратно утраченному, смешанная с едкой иронией, если не сарказмом. Вид уставшей лошади с мешками под глазами, наверное, выдает во мне с трудом избавившегося от хронического алкоголизма неудачника, хотя и это тоже обманчиво. Неудачником меня назвать нельзя, если учесть, что в отличие от большинства бедствующих в моей многострадальной стране, да и не только в ней, я и моя семья, в стране, где я беженец, не роемся, слава Богу, в помойках, не стоим на паперти, прося милостыню, не бомжуем, оставшись без крыши над головой в лютые морозы. Все необходимое для нормальной жизни у меня есть, и лошадиная улыбка на моем лице весьма обманчива.

Поэтому я удивился, когда ко мне подошел симпатичный мулат и, лаская меня взглядом, предложил шоколад. В тот день, опоздав на последний рейсовый автобус, который мог отвезти меня домой, я заночевал там, где повеселей и удобней - на площади Майор. Сна, конечно, нормального не было, да и каким он может быть у человека, прислонившегося спиной к монументальной колонне, а задом упирающегося в ее гранитное основание; и никакой подстилки - местная периодика не в счет.

- Кьерес чоколате? - продолжая ласкать меня взглядом, вкрадчиво спросил симпатичный мулат. - Муй барато.

Он уже вытащил плитку в блестящей фольге и, протягивая ее мне, повторил:

- Баратиссимо, омбре, тьене буэн калидад, каси гратис...

Я давно не баловал свое семейство сладостями и, протянув ласкающему меня взглядом мулату купюру, взял у него шоколад.

Возвращаясь домой на первом утреннем рейсовом автобусе, я думал о себе, как о добропорядочном отце семейства.

Дети выбежали мне навстречу, как только я переступил порог квартиры.

- Папа! - радостно восклицали они, соскучившись за сутки, которые я не был дома. - Папочка...

Расцеловав их по очереди, я протянул им шоколад.

- Поделите между собой поровну. Это очень вкусный шоколад.

Восторженные, они побежали делить лакомство. Я тем временем удалился к себе в комнату, чтобы отоспаться после бессонной ночи. Но пару минут спустя дети гурьбой ворвались ко мне в комнату с криками негодования.

- Обманул, - обиженно произнес старший, возвращая мне покупку. - Какой же это шоколад? Это гадость какая-то.

В фольге было что-то похожее на птичий помет в брикетах.

«Что это мне подсунули? - огорчившись не меньше детей, думал я. - Какую-то каку...»

Я попробовал «чоколате» на зуб - оказалось что-то горьковатое и безвкусное. Обычно, когда со мной и моим семейством случаются какие-то недоразумения, я обращаюсь за советом или просьбой к своему соседу сеньору Педро.

- Что это? - спросил я, протянув ему «чоколате» и объяснив, как и почему купил его. - На шоколад не похоже.

- Хачис! (гашиш), - сказал сеньор Педро, понюхав мою покупку. - Самого низкого качества.

- А почему мулат назвал это шоколадом?

- «Шоколад», - это на их жаргоне.

Я решил больше никогда не опаздывать на последний рейсовый автобус.

Руслан ГАЛАЗОВ

Опубликовано в газете "Комсомольская правда в Испании"

(c) 2006, Ediciones Rusas Mediana, S.L., "Комсомольская правда в Испании"